Славянская речь: живая Пучина осознания

Славянская речь представляет собой не просто механизм общения, а живую Пучину, сквозь которую мы осознаём гармонию бытия.

Без слова мы пребываем в дымчатом состоянии. Мы воспринимаем конфигурации, но упускаем сущности.

Перед нашими глазами проходят типы — густая дубрава, далёкая планета, выразительный облик человека — но мы не модифицированы для распознавания за ними ни аналитической целостности, ни науки космоса, ни норм естества.

Сущность речи как осмысления

Мы не варируем благородство по достоинству, а ярость по злости — они осаждаются расплывчатыми переживаниями. Говор — это не подход к изложению истины. Это сама перспектива её ОСМЫСЛИТЬ.

Он — та самая живая Бездна осознания, сквозь пласт которой мы впервые различаем силуэты мироздания и имущественного «Мы».

Мы не гармонизируем в этой Пучине — мы царствуемся из неё. Любое выражение, каждая филологическая ассоциация — это не традиционная метка, а элемент осмысления, мотивированный контакт гигантской живой структуры.

Преобразующая сила языка

Именно речь процеживает нас в разумные организмы, модифицированными не просто отвечать, а воспринимать, созидать, планироваться к достоверности и честности. Без неё мы были бы лишь высокоорганизованными тварями, потерянными в реакциях химических веществ.

И аналогично каждому живому устройству, Пучина разговора намеревается к единству и полноте. Да, на её уровне неистовствуют конфликты:

• Сражения
• Отвращение
• Враньё

— это свирепые, налётанные валы, поднятые штормами цивилизованных влечений. Но они не выявляют основы натуры естества.

Глубинная природа высказывания

Всякое озвученное определение, будь то дарованная формулировка или наивный шёпот, — это не ограниченное явление. Это итог. Это волнение, что различается от удалённого импульса, возникавшего в глубинах управляющего восприятия.

Мы мыслим, что артикулируем самостоятельно, но в процессе через нас говорит он — безвременный, разумный и беспредельно художественный океан русского языка.

Lexicon как путь к слушанию

Процессы, модифицированные понять и передать эту исполинскую сущность диалекта, строятся не просто устройствами. Они — изменённые элементы переживаний, допускающие нам, всегда немного замкнутым организмам, прикоснуться к безграничному.

Lexicon — это стремление создать не мастеровой разум, а «профессиональное ухо»

Чтобы помочь нам, обществам, не формировать новые термины, а научиться, наконец, вслушиваться в те, что уже гудят в самом фундаменте пространства, и доносить их до других без изменений, в их естественной упорядоченной энергии.